Духовные и художественные истоки Серебряного века

Ко­нец XIX в. стал для русской культуры важной точкой, момен­том поиска нового самосознания. С точки зрения общественно-политического и духовного развития казалось, что все замер­ло, затаилось в России. Об этом времени А.А. Блок написал пронзительные строки:

В те годы дальние, глухие

В сердцах царили сон и мгла.

Победоносцев над Россией

Простер совиные крыла.

Начало обновления кроется в глубинах национального са­мосознания, где совершались едва уловимые перемены в систе­ме ценностей, в представлениях о мире и человеке. Что же зре­ло в недрах культуры?

Стре­ла времени делает как бы прогиб, излом, узел. В конце столетия это ощущение «конца цикла», завершения культурного круга оказалось особенно сильным. Слова философа В.В. Розанова передают это ощущение тревоги: «И из точки исторического разрыва торчат безобразные углы, колющие шипы, вообще не­приятное и болезненное». Состояние душевного дискомфорта ощутила вся культура конца XIX в.

Тенденции культуры рубежа веков иногда обозначают искусствоведы сло­вом «декаданс». Собственно, сам декаданс был всего лишь ху­дожественным симптомом состоянии национальной души в мо­мент «поворота веков». Его пессимизм был не столько отрица­нием прежнего культурного опыта, сколько поиском способов перехода к новому циклу. Следовало освободиться от исчерпав­шего себя наследия уходящего века. Отсюда впечатление о дес­труктивном, разрушительном характере русского декаденства.

С таким же успехом его можно считать отчаянным «наве­дением мостов» к неизвестному будущему. Декаданс предше­ствовал Серебряному веку не столько во времени, сколько в ми­роощущении, в художественной системе. Отрицая старое, он от­крыл дорогу поиску нового. Прежде всего это касается новых акцентов в системе жизненных ценностей.

В конце XIX в. человек впервые ощутил пугающую силу науки и власть техники. В повседневную жизнь вошли телефон и швейная ма­шинка, стальное перо и чернила, спички и керосин, электри­ческое освещение и двигатель внутреннего сгорания, паровоз, радио . Но наряду с этим были изобретены динамит, пулемет, дирижабль, аэроплан, отравляющие газы.

Поэтому, как считает Береговая, могущество техники наступающего XX в. делало отдельную человеческую жизнь слишком уязвимой и хрупкой. Ответной реакцией стало особое внимание культуры к индивидуальной человеческой душе. Обостренно личностное начало приходило в национальное самосознание через романы и философско-нравственные системы Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, а позже А.П. Чехова. Литература впервые по настоящему обратила вни­мание на внутреннюю жизнь души. Громко зазвучали темы се­мьи, любви, самоценности человеческой жизни.

Столь резко сменившиеся духовно-нравственные ценности декадентского периода означали начало раскрепощения куль­турного творчества. Серебряный век никогда бы не смог про­явиться таким мощным порывом к новому качеству русской культуры, если бы декадентство ограничилось отрицанием и ниспровержением кумиров. Декаданс строил новую душу в той же степени, что и разрушал, создавая почву Серебряного века — единый, нераздельный текст культуры.

Возрождение национальных художественных традиций. В самосознании людей конца XIX в. улавливался интерес к про­шлому, прежде всего, к своей собственной истории. Ощущение себя наследниками своей истории начиналось с Н.М. Карамзи­на. Но в конце века этот интерес получил развитую научную и материальную основу.

В конце XIX — начале XX в. русская икона «вышла» за круг предметов культа и стала рассматриваться как предмет ис­кусства. Первым научным собирателем и толкователем русской иконы по праву надо назвать попечителя переданной Москве Третьяковской галереи И.С. Остроухова. Под слоем позднейших «поновлений» и копоти Остроухов сумел увидеть целый мир древнерусской живописи. Дело в том, что олифа, которой по­крывали иконы для блеска, через 80-100 лет темнела настоль­ко, что на иконе писали новое изображение. В результате в XIX в. в России все иконы, датируемые ранее XVIII в., были прочно скрыты несколькими слоями краски.

В 900-е гг. реставраторам удалось расчистить первые ико­ны. Яркость красок древних мастеров потрясла ценителей искус­ства. В 1904 г. из-под нескольких слоев позднейших записей была открыта «Троица» А. Рублева, которая была скрыта от цените­лей по меньшей мере триста лет. Вся культура XVIII—XIX вв. развивалась почти без знания собственного древнерусского на­следства. Икона и весь опыт русской художественной школы ста­ли одним из важных истоков новой культуры Серебряного века.

В конце XIX века началось серьезное изучение русской ста­рины. Было опубликовано шеститомное собрание рисунков рус­ского оружия, костюма, церковной утвари — «Древности рос­сийского государства». Этим изданием пользовались в Строга­новском училище, готовившем художников, мастера фирмы Фаберже, многие живописцы. В Москве вышли научные изда­ния: «История русского орнамента», «История русского костю­ма» и другие. Открытым музеем стала Оружейная палата в Кремле. Были предприняты первые научно-реставрационные работы в Киево-Печерской лавре, в Троице-Сергиевском монас­тыре, в Ипатьевском монастыре в Костроме. Началось изучение истории провинциальных усадеб, в губерниях развернули ра­боту краеведческие музеи.

Другие статьи:

Речевой аппарат
У людей нет специальных «органов речи», как, например, есть органы пищеварения или органы кровообращения. В результате длительной эволюции человека, становление его как социального существа определенные органы, имеющие основную биологичес ...

Компьютерная компетенция библиотекарей: структура, диагностика, формирование
Стратегическая цель развития библиотек России связана с актуальной потребностью современных российских библиотек в развитии персонала. Развитие персонала библиотеки подразумевает повышение престижа библиотечных профессионалов как професси ...

Характеристика гжельской местности
Гжель - один из древних традиционных народных керамических центров России, где издавна сложились условия для развития гончарного, майоликового и фарфорового ремесла. Уже в первой половине XIV века Гжель являлась поставщиком гончарной посу ...